Как он предупреждает правительство, в случае принятия документа, может быть нарушен баланс интересов должников и кредиторов, что может спровоцировать рост злоупотреблений.
После новогодних каникул заместитель главы Минэкономразвития Илья Торосов представил кабинету министров новую редакцию законопроекта о банкротстве, в котором главным новшеством стал отказ от процедур наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления. Ведомство предложило их заменить двумя процессами – реабилитационным и ликвидационным.
Помимо этого, министерство предлагало провести реформу института арбитражных управляющих (АУ), которые должны будут назначаться на основе балльной оценки или случайного выбора компьютера. Авторы законопроекта предложили создать регистр таких специалистов, а также усилить ответственность саморегулируемых организаций (СРО).
Как сообщил в письме Илье Торосову главы РСПП Александр Шохин, поддержать такую редакцию документа предприниматели не могут.
«Законопроект <…> содержит большое количество новелл, которые не только не улучшают действующее регулирование, но, напротив, нарушают баланс интересов должников и кредиторов, могут привести к увеличению количества злоупотреблений со стороны недобросовестных лиц, и в целом снизят эффективность процедур, применяемых в деле о банкротстве», – цитируют обращение «Известия».
По большей степени претензии РСПП связаны с нововведениями, касающимися СРО и арбитражных управляющих. Так, по мнению предпринимателей, снижение минимального числа членов саморегулируемых организаций со 100 до десяти или 20 человек, в зависимости от типа, фактически превратит этот институт в управляющие компании, которые будут действовать исключительно в интересах своих участников.
Не устроило союз и исключение из законопроекта нормы о максимальном размере выплаты из компенсационного фонда СРО на возмещение убытков, в случае если арбитражный управляющий нанес бизнесу вред. «Это приведет к быстрому исчерпанию ресурсов фондов и не даст многим добросовестным предпринимателям возможности получить возмещение», – полагает Александр Шохин.
Не оценили в РСПП и систему случайного выбора арбитражного управляющего. Как здесь считают, это неминуемо снизит качество проведения процедур банкротства.
Тем не менее, по мнению генерального директора группы Rocket Humans Анастасии Усковой, обновление закона о банкротстве уже назрело.
«Закон должен решать три задачи: помощь бизнесу решить вопросы реструктуризации долгов на этапе, пока процедура банкротства не началась и до нее лучше не доводить; независимость и достаточность арбитражных управляющих, чтобы бизнес, грубо говоря, мог выбрать их “на рынке”; а также исключение недобросовестных практик при определении процедуры банкротства. У нас уже получилось так, что после принятия несколько лет назад закона о личном банкротстве, внезапно спохватились, что человеку для инициирования процедуры надо где-то взять еще денег на то, чтобы правильно обанкротиться. Поэтому закон нужен, но управляющие под эгидой госкорпораций – это, по-моему, “зашквар”, как и метод случайного определения управляющего»
Однако ведущий юрист объединенного юридического центра «Парфенон» Павел Уткин с этим не согласен и полагает, что в сложившихся экономических условиях никакие серьезные изменения не нужны ни в одном правовом аспекте.
«Для начала нужно восстановить экономику хотя бы докризисных уровней, а уже после заниматься реформированием различных институтов. Возможно, на фоне ожидаемой массовой подачи заявлений о банкротстве Минэкономразвития хочет оперативно продавить этот законопроект, чтобы часть контроля над СРО, арбитражными управляющими и их назначением перешла в руки государственного аппарата», – считает он.
Собеседник «Финансовой газеты» допускает, что при снижении количества членов в СРО и балльной оценке компетенций, новый законопроект легко может стать инструментом недобросовестной конкуренции.
«Если наиболее опытные управляющие уйдут из нынешних СРО и создадут новые, особенно под покровительством министерства, сразу встанут вопросы: кто будет работать в тех организациях, которые останутся без наиболее квалифицированных кадров, и как быстро обанкротятся эти СРО при максимальной ответственности за нанесение вреда бизнесу», – задается вопросами эксперт.
Павел Уткин считает, что проведение процедуры банкротства заинтересованным управляющим уже само по себе является фактом злоупотребления полномочиями, а в случае принятия законопроекта Минэкономразвития таких кейсов может образоваться очень много. Целями противоборствующих групп лиц могут стать принудительное банкротство бизнесов, а не мировое соглашение или реструктуризация долгов. Именно поэтому, по мнению эксперта, необходимо максимально аккуратно отнестись как к самому тексту закона, так и к срокам его принятия, а в идеале – перенести на следующий год.
Ранее Национальное рейтинговое агентство (НРА) сообщило, что за прошлый год российские малые предприятия потеряли 2,8 триллиона рублей оборота, причем, наиболее значительные убытки бизнес понес в третьем квартале. А по статистике Федеральной налоговой службы (ФНС), количество новых юридических лиц к концу 2020 года в сравнении с показателем годом ранее сократилось в 12 раз.
При этом, как напоминает юрист «Парфенона», количество компаний-банкротов за период с января по сентябрь прошлого года составило всего семь тысяч 400 компаний, что на 19% меньше показателя 2019-го. Впрочем, это вполне объяснимо: в условиях пандемии власти вводили мораторий на банкротства.
«В этом году порядка 20 тысяч компаний могут признать себя несостоятельными. И начнется волна банкротств уже весной – кончаются льготные периоды для уплаты налогов и кредитные каникулы как у физических, так и юридических лиц. У арбитражных и конкурсных управляющих и так будет очень много работы в этом году, а потому внутренние волнения СРО не должны повлиять на процедуры банкротств. Это вполне очевидный факт, и именно поэтому с принятием законопроекта спешить не нужно», – полагает Павел Уткин.
Впрочем Анастасия Ускова опасений коллеги не разделяет: по ее мнению, это пока один из предварительных вариантов документов, который для начала должен быть критически оценен в правительстве, переработан в соответствии с пожеланиями бизнес-союзов, и только потом он может поступить на рассмотрение депутатов, где тоже, по-видимому, претерпит изменения.
«У этого документа еще очень долгий путь, и Минэкономразвития, очевидно, это осознает», – подчеркивает она.
